Сладкие ягоды пальметто¹, легкий подъем по стволу, хрустко-сочные жучки во мху. Мокрые ладони. Влажные когти. Голод, голод, голод. Жгучая пустота в животе. Прыжок на дерево над острой травой. Ждать. Сидеть. Бежать. Рывок к колесу жесткого, холодного зверя, где порой падают тяжелые плоды, скатиться в тень. Карабкаться, цепляться. Мозг примата не отдыхает, никогда не отдыхает. Его мысли позорят пчелиные крылья. Сердце бьется так же часто — или должно бы биться. Но пульс в ловушке, мысли замерли. Он движется вперед, в середине броска, стремясь схватить пухлую личинку, что извивается в мокром углу кузова грузовика.  

Извивающаяся, корчащаяся личинка наполнит его до отвала — до тех пор, пока он не сумеет вонзить пальцы в спелые сладкие плоды и не станет слизывать сок со своей шерсти. Вылизывать лапы, мокрые. Мокрые от воды. Холодной, густой, странной воды. Личинки нет. Ее утащил часами ранее пересмешник, промчавшийся меж коренастых стволов пальметто. Он не знает. Он не видел. В его пространстве личинка здесь, свежая, жирная, ждет, чтобы ее съели. Он тянется, вытягивается, жаждет.  

Солнце иное. Свет иной. Густой, тяжелый, как вода. Личинки нет. Два ребенка приходили и тыкали в его уши — мягкие и большие, чем он гордится; они лучше, чем у сестер, вне конкуренции — в хвост, в глаза, хотя он не видел. Он бы больно цапнул их своими колюче-острыми зубами. Отличными зубами. Ленты желтого, коричневого и синего вливаются в пенни-круглые глаза; крики цвета, что означают движение, свет. Свет и еду, и запах, и звук — все сразу. Он смотрит, завороженный. Он не знает красоты, но на секунду, длящуюся полночи, мир вокруг него — цветок и дождь одновременно. Цветок, из которого льется дождь. На секунду, длящуюся полночи, он наблюдает и забывает о голоде, о тех, кто ждет его на деревьях (братья, двоюродные, великая шрамовая мать) — ждет пальмовых ягод и личинок, маленьких пальцев, выискивающих гнид в мягкой шерсти.  

Дольше всего он забывал о голоде два дня назад, пролезши в дыру склада. Его когти отлично справились с горькой кожурой, зубы созданы, чтобы прокалывать. Он жевал, впитывал, обожрался апельсинами, пока живот не округлился, и он не смог бежать, когда пнули ящик. Те два дня были самыми отчаянными, когда голод сменился ненасытной потребностью. Съесть все, чтобы другим не досталось. Съесть все на случай, если еды больше не будет. Съесть все, потому что есть другие рты, другие зубы, другие когти, а голод делает их дикими.  

Секунда, растянувшаяся на пол-ночи, когда он забывает о голоде (мир несется вокруг в неразличимых мельтешениях) — мирна. Он снова ищет давно исчезнувшую личинку, не ведая, что тянется, вытягивается, жаждет, но никогда не коснется.

---
**Примечания переводчика**  
¹ **Пальметто** — низкорослая пальма, распространенная в южных штатах США. Плоды съедобны для некоторых видов животных.